История Гавриловой Поляны

Село Гаврилова Поляна возникло в конце 19 века. Само село названо ошибочно – Гаврилова Поляна располагалась гораздо выше по течению, ближе к Крестовой Поляне. Современное же местоположение села называлось Пасекой.

С 1939 по 1954 года Гаврилова Поляна являлась ОЛП №1 (Отдельным лагерным пунктом №1). В здании, которое находилось на холме и было видно со всех точек села, располагался штаб лагерного пункта, а в нем — администрация лагеря, магазин и квартиры персонала. Для заключенных было сооружено более десяти бараков. Их здесь было около семи тысяч. Привозили зеков по Волге, а если «этап» шел зимой, приходилось переходить реку своими ногами.

Назвать это место обычным сталинским лагерем, наверное, нельзя. Сложно представить себе заботу партии и правительства о здоровье политических заключенных, но факт этот все же имел место. В лагерь на Гавриловой Поляне отправляли не всех заключенных, а лишь тех, у кого были какие-то серьезные легочные болезни, вроде туберкулеза, или инвалидов. Больных в ослабленном состоянии даже переводили сюда из других лагерей.

Почему лагерь нельзя было назвать совсем обычным? Да хотя бы потому, что жил он не только своей зековской рабочей жизнью, была в лагере и другая жизнь – творческая, как ни парадоксально это звучит. В клубе лагеря ставили настоящие спектакли. Ведь в самом лагере отсиживали свои сроки многие актеры. Лагерь был очень чистый, даже с цветниками у бараков.

Были случаи, когда заключенных убивали конвоиры. Кого по ошибке, кого при попытке побега. Какими были эти побеги? Вели заключенных с работы в лагерь. Один из них наклонился цветок сорвать. Не вперед потянулся – куда идти положено, а в сторону. Вот и побег. Застрелили заключенного. В личном деле записали, что скончался скоропостижно. А за убитого при попытке к бегству конвоиру полагалась премия – 25 рублей. Один заключенный у всех на глазах побежал к заграждениям. Ясно было сразу – сбежать не сможет, а он прямо на сетку кинулся. Сняли его одним выстрелом с вышки. Потом поняли, что заключенный таким способом с жизнью покончил. Ему до освобождения всего несколько дней оставалось. Вроде бы «с чистой совестью на свободу», но не получилось. Потому что ждала его не свобода, а судьба изгоя – бывшего политического заключенного.

В силу тяжести труда заключённых, в лагере было очень много смертей. Всех умерших и убитых хоронили вдоль дороги до села Подгоры. И сейчас по правую сторону от неё видны холмы – братские могилы погибших в то страшное время. В 90-х годах прошлого столетья всем погибшим обществом «Мемориал» был установлен крест с памятной надписью: «Этого не должно больше повториться».

Жители села Подгоры рассказывают, что в 1953 после смерти Сталина году лагерь был ликвидирован следующим образом: надзиратели открыли ворота лагеря и перестали кормить заключенных. Сильно ослабленные болезнями и тяжёлым трудом устремились они в Подгоры, однако 6 километров грунтовки не всем оказались по силам — вся дорога была усеяна трупами. Часть надзирателей осталась на Гавриловой Поляне, часть уехала.

Но у города и области было множество других потребностей, и здание бывшего штаба зоны стали ремонтировать. В 1956 году в здании бывшего лагеря открылась психоневрологическая больница на 400 мест. Здание лагеря заселили пациентами. Так появилась областная психоневрологическая больница №2. По слухам, сюда отправляли только неизлечимых больных. Однако работавшие в ней врачи утверждают, что на Гавриловой Поляне была обыкновенная больница, и многих пациентов удавалось вылечить.

Некоторые, еще находясь там на лечении, женились на подгорских девушках. Свадьбы справляли всей больницей. А всего в спокойных отделениях больницы было около 150 больных. Иногда больные сбегали. Ловить их отправлялась чуть ли не вся деревня. Сбежать спокойным больным было крайне легко. Ведь многих из них даже отпускали в деревню гулять, а остальные совершали променад во дворе, отгороженном от поселка забором высотой метра полтора. Говорят, один из больных, сбежавший из больницы, под вечер был найден повесившимся в ближайшем перелеске.

По рассказам работавших на Гавриловой Поляне врачей, в больнице по первому времени все было очень неплохо. Больных хорошо кормили. На десерт всегда были натуральные соки, конфеты и многое другое. В начале 90-х с кормежкой стало значительно хуже. Обслуживающий персонал больницы и в прежние годы не мог похвалиться большими заработками или льготами. В самом тяжелом, буйном, отделении персонал получал по 42-48 рублей, отрабатывал 12-часовой рабочий день и из льгот имел только отпуск в 56 суток.

Местные жители практически жили за счет больницы. Во-первых, она давала местным работу, во-вторых, Гаврилова Поляна, можно сказать, кормилась больницей. Доставлялась в больницу масляная краска для ремонта – и тут же все заборы Гавриловой Поляны разом преображались в новый цвет. Отходы с кухни больницы шли на прокорм свиней и коров. В общем, Гаврилова Поляна не мыслила себя без ОПБ №2. Однако с ней пришлось расстаться.

23 мая 1993 года здание больницы загорелось. Огонь заметили около десяти часов вечера. Горел пристрой к зданию, в котором находился сельский магазин и квартиры персонала. Видимо, сначала жители Гавриловой Поляны и персонал больницы надеялись расправиться с огнем самостоятельно, потому что вызов на пульт пожарной охраны поступил только около трех часов ночи. Из Самары был сразу же отправлен паром с десятью пожарными машинами. К моменту прибытия пожарных уже горели все этажи здания.

По городу до сих пор ходят слухи, что в огне пожара погибло множество больных, но это лишь слухи. На самом деле все больные были выведены из здания до того, как огонь перекинулся с пристроя на основное здание больницы. Врачи и медсестры выводили больных в то время, как горели их собственные квартиры со всем их скромным имуществом.

Восстановлению здание уже не подлежало. Больных начали постепенно вывозить с Гавриловой Поляны и размещать в лечебные учреждения Самарской области. А перед пожарными инспекторами встал вопрос о причинах столь крупного пожара. Позже выяснением причин пришлось заняться следователей Волжского РОВД, где в мае 1993 года было возбуждено уголовное дело о поджоге здания больницы неким гражданином Пенькиным.

Сергей Пенькин, уже судимый житель Гавриловой Поляны, залез в находившийся в деревянном пристрое сельский магазин, чтобы поживиться спиртным и съестным. После ограбления магазина Пенькин понял, что опять попадать в тюрьму за кражу ему не хочется, и решил поджечь магазин. Местный Герострат, по всей видимости, не догадывался о том, какие размеры примет возгоревшееся из искры пламя. Пенькина взяли на следующий же день после поджога. Будучи в подавленном состоянии духа и сильном похмелье, тот сразу сознался в содеянном.

Только через некоторое время работников Волжского РОВД ожидал сюрприз: Пенькин совершил побег из СИЗО. Целых три месяца его пытались поймать. Объявили всесоюзный розыск, в конце концов нашли. За три месяца бегов Сергей Пенькии стал гораздо умнее и при первом же допросе изменил свои прежние показания. Мол, ничего он не поджигал. Видимо, забыл в магазине керосинку, которой путь к продуктам освещал, вот она и стала причиной пожара. Доказать обратное милиции не удалось, и Пенькин был осужден по 114-й статье УК РФ за кражу и по 99-й статье за неосторожное обращение с огнем. В общей сложности он получил два с половиной года общего режима и уже давно гуляет на свободе. Так сгорело здание, в котором находились штаб зоны, больница и могла бы находиться дача И.В. Сталина.

Материалы Паршин В.